Сегодня тётя опять завела старую шарманку.
"Вероника, звонил твой отец. Он такой расстроенный. Послушай, я его знаю, ему так грустно, я же знаю, что он тебя любит. Может всё-таки позвонишь ему? Ему приятно будет. Вероника, не по христиански так себя вести, у нас же семья такая, твой прадед был священником, у нас духовность - это семейное. Не иди против бога, тебе же воздастся, если ты отца простишь. Знаю, что ты на душе не держишь зла, так отпусти это всё своё, общайся с ним" и так далее, и так далее.

Тёте легко говорить. Тётю не вытаскивали полуголую из кровати, пока она спала, и не били за плохую оценку по математике. Тёте лет в 8-9 не давали подзатыльников так, чтобы она считала их нормой и раздавала своим одноклассникам, думая, что так надо. Вряд ли тётя искренне желала, чтобы её отец умер прям на месте, после того, как он снова дал её пиздюлей за полную хуйню. Тётю вообще вряд ли хуячили ремнём лет до 16-17. Её отец не занимал пособническую позицию с её матерью, после того как мать устроила своей же дочери бой без правил. Её отец вряд ли говорил ей "ты по-другому не понимаешь", "с тобой по-другому никак" и "да я тебя не бью даже". Ей не говорили о том, что она школу закончила только благодаря еженедельному пизделову и езде по нервам туда-обратно.

"Вероника, но есть же христианское изречение, что мы в своём глазу и бревна не замечаем".

Конечно не замечаю. Друзей мало. На вписки не ходила никогда. Не ебалась направо-налево. Училась посредственно по некоторым предметам, да, но упор у меня вообще в другое был. Типичный день был такой: "школа - дом - дом - доп - дом". Иногда гуляла, одна или с друзьями. Не упарывала вещества. Не ходила никуда с ночевками(первая, когда мне разрешили(!!!) была в 18-19 лет). Большую часть дня сидела дома. Пиздец, просто оторва. Курила, конечно, но когда у тебя пиздец какой прессинг по жизни, ты ещё и не так будешь справляться со стрессом. Просто мразью я была, конечно.

Когда я слышу, что "ну, родителей надо принять, надо общаться с ними, без этого никак, это же семья", я просто начинаю нервно смеяться. Правда, у меня давно прошла злость, может обида только осталась, но тем не менее, принимать их я не хочу. Я не хочу принимать людей, которые до 22 лет меня прессили так, что у меня дергались глаза. И я теперь не хочу видеть то, как они хотят поиграть в воссоединение семьи и показать, что мол, они вообще-то любящие, а я просто неправильная и неблагодарная, не хочу поддерживать стариков.
Я задавала вопросы. Я спрашивала почему со мной так обращаются. Обычно, в таких случаях говорят, что родители не умеют по-другому. Я тоже не умею. Я росла в этой больной обстановке. Но. Я не бью других. Я стараюсь не кричать, даже не повышать голос. Я стараюсь заглушать злость и подбирать слова, чтобы не обидеть. Если я проёбываюсь - я извиняюсь. Сука, почему 50-летние лбы этого не умеют и не хотят уметь - за гранью моего понимания. А раз так - я не хочу иметь с ними ничего общего. Хотя бы до той поры, пока мой мозг не затрёт в памяти всё то дерьмо, что они натворили. Правда, я не думаю, что это возможно.